Во встрече актива регионального отделения «Деловой России» с врио губернатора Рязанской области Николаем Любимовым 14 апреля  принимал участие Президент финансово-промышленной компании «Инвест» Игорь Коськин. После встречи Игорь Владимирович специально для сайта deloros62.ru ответил на ряд вопросов, которые активно обсуждались участниками встречи.

- Игорь Владимирович, каким, по Вашему мнению, должно быть взаимодействие бизнеса и власти?

- По поводу взаимодействия бизнес аи власти. Если мы говорим о создании конкурентоспособной экономики, то должны рассматривать рынок на мировом уровне, поскольку, даже если предприятие работает на внутренний рынок, оно конкурирует с мировыми производителями. Практически как такового внутреннего рынка сейчас не осталось, он остался в узких сегментах, там, где стоимость перевозки дороже стоимости товаров. Если же брать широкий спектр, то мы находимся в мировом рынке, и, практически конкуренция складывается из того, как власть взаимодействует с бизнесом. И открытость, честность этого взаимодействия, стратегическая перспектива этого взаимодействия определяет конкурентоспособность страны. Но проблема здесь отдельно не во власти, отдельно не  в бизнесе, это взаимный процесс созревания для этого взаимодействия. Бизнес, особенно в начале своего развития, как это было в начале 90-х, не готов к серьезному взаимодействию с властью. Власть в этот период тоже была не готова. Очень хорошее высказывание у Черчилля по поводу взаимоотношения бизнес а и власти: «Сначала мы относились к бизнесу как к волкам, потом как к корове, а надо относиться как к лошади».

Понимание, что соработничество бизнеса и  власти -  единственная форма созидательной конкурентоспособной экономики уже никем не оспаривается. Яркий пример  - каких результатов добивается Китай в этом взаимодействии. А это всего-навсего  модель стратегическая, можно сказать, социалистическая. Проблема же нашего социализма XX века - это то, что мы пытались рыночный принцип социализма выбросить. Кроме того, очень много в нашем социализме было идеологического, мы много пытались привнести идеологии. Как показывает время, эта идеология была не цельная, в  той идеологии не хватало духовной компоненты, из-за чего в эту духовную дыру провалилась вся идеология, а потом и страна. Если бы вернуть наш социализм, тот, развитой, которого еще не коснулся застой, и не рушить храмы, а привнести духовность, мы могли бы уйти гораздо дальше Китая. Но сегодняшний путь и те испытания, которые мы прошли - это тоже багаж, и не только отрицательный, но и положительный, который мы за это время смогли обрести. Опыт бесценен, второй такой страны нет, которая имеет такой опыт и такой потенциал. Россию сейчас тяжело раскачать на всякие цветные революции. Этот иммунитет, который мы получили за время всех потрясений, дорогого стоит.

- Какие формы взаимодействия бизнеса и власти должны быть реализованы в условиях рязанских реалий? 

- Прежде всего, есть вещи стратегические, которые может сделать власть. Есть вещи тактические, которые может сделать бизнес. Это сочетание стратегических действий власти и тактических действий бизнеса  должно породить необходимый драйв развития. К примеру, Рязань – один из немногих городов, где нет технопарков. Мы практически находимся на периферии промышленного развития. У нас из-за этого сейчас практически встает комплекс жилищного строительства. А что такое остановка жилищного строительства?  Это обманутые вкладчики, это разрушенные семьи, это напряженная социальная обстановка и, как следствие, превращение региона в депрессионный. Поэтому непринятие властью стратегического решения, неподхват этого бизнеса бьет по региону. Если сейчас своевременно этот драйв промышленного производства в Рязань не привнести, а технологии этого привнесения есть и они понятны, то мы, по сути, проигрываем конкуренцию близлежащим регионам. Происходит вымывание людского ресурса из нашего региона в соседние, и мы будем катастрофически стареть, если мы эту ситуацию не поставим на должный уровень.

- На встрече с губернатором отмечалось, что инвестиционная привлекательность региона основывается на двух китах: инфраструктура и кадры. Насколько вопрос подготовки кадров для бизнеса, для производства сейчас актуален?

- Можно сказать, что подготовка кадров очень большая проблема в сегодняшней ситуации. Это не региональная проблема, это проблема страны. Если взять наше информационное пространство, то тот посыл, который в этом информационном пространстве доминирует, это: «бери от жизни все, ты этого достоин!». Доминирует идеология потребителя. Эта идеология, которая сквозит во всех рекламных роликов радио, телевидения, рекламы в журналах, газетах, она пронизывает сознание молодежи. Молодое сознание – как губка, все впитывает. И вот, после многолетней деформации сознания философией потребителя, мы хотим, чтобы они с этой философией расстались и в одночасье захотели стать созидателями. Такого не бывает. И практически единицы, уникумы из молодежи, которые проходят через эту среду, сохраняют здравое сознание, не деформированное этой идеологией потребления. Они находят себя и реализовывают. Все остальное пускается под откос. С точки зрения страны это катастрофа. Об этом надо говорить на федеральном уровне, нашим сенаторам, нашим депутатам, нашему губернатору. Ведь где-то мы уже патриоты, где-то в духовности пытаемся перепрыгнуть всех, а здесь западники как возили нас по столу, так и возят.

А дальше получается следующее. Предмет западной идеологии – это болонская система образования, которую нам насадили, где вместо ориентации на получение знаний, детей натаскивают на сдачу тестов, ЕГЭ. И знаниями здесь не пахнет, и цельностью подготовки к жизни тоже не пахнет. А дальше высшее образование. Оно на сегодняшний день так растянуто, и у него такая низкая интенсивность, что люди практически находясь в вузе, за 4-5 лет полностью отучаются трудиться. Та часть молодежи, которая не начала работать, обучаясь в вузе, к окончанию учебного заведения просто не понимает, что такое каждый день трудиться по-настоящему. Из них единицы желающих трудиться, а из тех единиц – единицы, которые смогут себя к этому заставить. Некоторым это удается с собой сделать только к 35 или к 40 годам. Это тоже огромная проблема. А дальше они приходят на предприятие, на котором работают пенсионеры, и где производственная среда просто враждебна молодежи.  Есть только единицы предприятий, которые осознали это и начали трансформировать производственную среду  в современную, которая способна абсорбировать молодежь. Сколько я ступеней уже назвал? А ведь это все одна проблема – кадровая.

- Как решаются кадровые проблемы на предприятиях «Инвеста»? Технологии идут впереди кадров? Как сделать, чтобы кадры не отставали?

- Любое конкурентоспособное производство всегда идет впереди обучения. Что такое правильный алгоритм управления? Допустим, технологии сегодня есть и они сегодня передовые. Проходит несколько лет, пока эти передовые технологии становятся заметны более широкому кругу. Допустим. 3-5 лет. Потом еще 3-5 лет эти технологии описываются кем-то, создается научный труд. Потом еще 3-5 лет, на то, чтобы этот научный труд попал в программу обучения. И, по сути, даже в самых передовых институтах обучают тому, что было актуально 10-15 лет назад.  Основная задача выпускника – научиться учиться, сохранить возможность быть готовым впитывать новые знания, адекватно оценивать действительность. Если у него эти базовые навыки есть, в зависимости от того, куда он попадает, он начинает впитывать то новое, свежее. У кого эти качества живые, тот и движется вперед, у кого у него они притуплены, тот стоит на месте. Самое парадоксальное – это то, что отличники, которые привыкли работать, не отталкиваясь от жизни, а опираясь на то, что написано в книгах и воспринимать все, что написано, как догму, в работе чаще становятся аутсайдерами.

- Учебные заведения являются элементом кадрового рынка.  Вы можете выступать заказчиками по подготовке на  этом рынке определенных специалистов? Существуют ли вообще в этом сегменте рыночные отношения?

- Для того, чтобы заказывать, я должен понимать способности людей подготовить специалистов. У нас нет ни одного высшего учебного заведения, которое может готовить современных технологов по кожевенному производству, ни одного учебного заведения , которое готовит техников по оборудованию. Вообще по технологии кожевенного производства учебников нет, нет современных материалов, нет научных разработок. Что мы делаем? Мы подписываемся на все издания, сканируем всю мировую литературу по нашей теме, а потом мы все это переводим, делаем для себя в виде таких сборников. Причем, это все идет в реальном времени. Вот, например, сборник за 2016 год. Вот по этим наработкам мы и учим.

Для того, чтобы мы могли разместить заказ в учебных заведениях, они должны также как мы сканировать все мировое пространство, они должны абсорбировать лучшее, они должны быть в ритме. Но самое главное, что от них требуется – чтобы они за время обучения не приучили ребят мыслить штампами, а наоборот, научили их открытому сознанию, способному уметь анализировать, впитывать новое и его применять. Наша компания уже работает 25 лет. Каждый год приходит молодежь, с разных вузов, с ними общаемся и видим, что  в зависимости от того, кто руководит учебным заведением, какой в вузе дух, такие и выпускники - на них это очень сказывается. Лет 10 назад очень живые люди выходили из рязанского педвуза. Сейчас там очень сильно просел уровень образования. В радиоакадемии  были глубокие специалисты, но как по рельсам ездили,  зашоренные были. Сейчас можно сказать, что уровень специализации там упал, но, по крайней мере, шор таких нет, они более широко смотрят. Это сразу по людям видно. Выставить оценку по качеству образования не так сложно, но выставлять нужно по студентам, которые уже встроились в какую-то созидательную деятельность.

- Сейчас более востребованы рабочие специальности или нужны специалисты с высшим образованием?

- Сейчас самый большой дефицит качественных технарей, их просто очень мало. Это первое. Второе – дефицит специалистов по управлению и программированию, IT. Это, по сути, две вещи, которые становятся неразрывными. Людей, способных интегрировать процессы управления и воплощать их в реальные управленческие продукты на платформе IT, очень мало. Я считаю, что людей, которые могут профессионально работать с кадрами, тоже практически нет. У нас кадровых вузов и кадровой стратегии нет вообще, даже такой, какая была в Советском Союзе. Мы просто провалились по кадровой работе не несколько плинтусов вниз. И зарубежные специалисты по персоналу в нашей действительности, в нашем генетическом коде плохо разбираются и, соответственно, мотивацию не могут выстроить, перспективу в людях увидеть. У нас тут очень большая проблема.

- Вы активно сотрудничаете с вузами и приглашаете студентов на практику на свои предприятия. Это дает результат для самих студентов?

- Дает. Если взять сейчас руководство всех наших предприятий, они все пришли работать еще в студенческом возрасте к нам, за редким исключением.  У нас огромное количество сотрудников, руководителей, которые работают еще с первого курса института. Люди отработали в компании 23 года, со студенческой скамьи, они молодые, но уже больше 20 лет в компании. Это, как правило, дети руководителей, которые еще в те времена все поняли, что происходит  с образованием, которые отправляли детей учиться и уже с первого курса приходили ко мне и говорили – возьмите на работу. И вот, результат налицо.

- Промышленность, строительство, торговля, медиа – это Ваши направления бизнеса. Во всех этих направлениях существуют те кадровые вопросы, о которых мы говорим?

- Конечно, мы же находимся в одном пространстве. Если брать любой бизнес, то основа – это качественное управление. Если человек, руководитель,  понимает основы качественного управления, если поставить правильную управленческую базу, то получается быстрый результат. И есть еще один аспект, которого нельзя не коснуться в кадровой политике – это духовный аспект. Он уходит корнями в начало нашего разговора о деформации сознания. Когда человеком одолевает какая-то чрезмерная страсть , происходит деформация восприятия: вот он смотрит на вещь, а она ему кажется больше или меньше, она кажется ему другого цвета. А если такой дефект проявится у руководителя? Он неадекватно сканирует действительность, отсюда у него полная голова правильных знаний и неадекватное применение. У него как бы сбитая система координат, как GPS не работает, он не понимает, где находится. То, чем заполнено наше информационное пространство нашей молодежи практически так же сбивает GPS, а мы пытаемся в их головы загрузить огромное количество знаний, которые в результате не работают. Это из-за того, что они просто не могут себя идентифицировать с действительностью, с пространством, обстоятельствами.

- Скажите, а медиа-направление, например, 9-й телеканал – это бля Вас бизнес?

- Нет, это не бизнес. Бизнес – это то, что приносит деньги, а это -  информационная платформа, через которую мы пытаемся донести свою позицию, чем-то поделиться с людьми, чтобы наша организация не превратилась в некое закрытое пространство. Мы открыты, и медиа как раз – это форма нашей открытости.

- Игорь Владимирович, можете поделиться планами развития «Инвеста»?

- Честно говоря, планов много. Если говорить о планах серьезно, то это отдельный разговор. Планы у нас и здесь, в области, и в стране, и за рубежом, в разных направлениях. Стратегия развития, в основном, строится от людей: формируется некий людской потенциал, который видит некую свободную нишу, формирует предложения, это оформляется в стратегию. Поскольку компания большая, то возможностей привлечения ресурсов достаточно, вся стратегия упирается в людей. Ну, допустим, я хочу в космос, на Луну слетать. Но если нет у нас космонавтов, нет специалистов в космической отрасли, то все эти желания бесполезны. Вот появятся у нас люди, которые болеют космосом, и за этой болезнью лежат реальные знания, а не просто популизм, ну, тогда не исключено, что и этим можем заняться. У нас нет такого, что мы хотим непременно быть первыми в чем-то. Прежде всего, стратегия - это дать возможность самореализовываться людям. А какие люди у нас накопят потенциал завтра для этой самореализации – будет видно. Но на месте точно не стоим.